знаком «Мс'Donalds’а». С этим продолжением (условно назовём его «запиской №2») Уэллсу было необходимо ознакомиться для последующих действий. Завязка сюжета была вроде бы ясна, хотя до полного понимания не хватало ещё многих деталей.

Полицейские приступили к опросу возможных свидетелей инцидента – как в банке, так и перед зданием «Мс'Donalds’а». Их внимание привлекли рассказы некоторых лиц, сообщивших о подозрительном поведении двух мужчин, находившихся в толпе зевак. Один из них являлся темнокожим мужчиной атлетического сложения, в чёрных очках и шапочке, полностью скрывавшей волосы, что было несколько неуместно для августовской погоды; его дружок был белым парнем в кепи и рюкзаком за плечами. Они почти не разговаривали – в отличие от остальных людей в толпе, живо обсуждавших происходящее – и вели себя так, как будто были незнакомы, однако, некоторые свидетели обратили внимание на то, что несколькими фразами они всё же обменялись. Едва только прогремел взрыв, убивший Уэллса, молодые мужчины развернулись и быстрым шагом направились прочь, словно полностью потеряли интерес к происходящему. Причём белый мужчина через несколько секунд перешёл с шага на бег и даже перебежал дорогу, едва не угодив под поток машин, не переставая всё время оглядываться по сторонам. Объективных причин так себя вести не существовало.

Портреты таинственных мужчин, объявленных в розыск вечером 28 августа 2003 г.

Принимая во внимание, что Брайан Уэллс упоминал о том, что в группе преступников, угрожавших ему, находился темнокожий мужчина, было решено отыскать и допросить подозрительную парочку. Полицейский художник со слов свидетелей нарисовал портреты разыскиваемых, и они были растиражированы средствами массовой информации. Чтобы более не возвращаться к этому вопросу, можно сразу сообщить, что разыскиваемые правоохранительными органами лица так никогда и не были обнаружены.

Полицейские, двигавшиеся по маршруту, описанному в «записке №2», отыскали в указанном месте «записку №3». Она представляла собой исписанный с обеих сторон мелким почерком лист, сообщавший ориентиры места, в котором Уэллс должен был оставить мешок с деньгами и все 3 записки, служившие ему путеводителем. Так же в записке содержалось указание на место, в котором можно было найти «записку №4». Именно эта – последняя по счёту записка – должна была содержать описание того, как можно было без риска снять бомбу.

Интересно, что в конце этой записки автор разразился устрашающей тирадой в адрес Уэллса. Таинственный минёр утверждал, что ему известно место проживания Брайана, и он взорвёт его дом, если тот вздумает уклониться от выполнения требований. Кроме того, преступник угрожал взорвать родственников Уэллса. Наконец, он уверял, будто бомба имеет систему дистанционного подрыва и он активирует её, если Уэллс задержится в помещении банка более двадцати минут. Всё это выглядело достаточно пугающе, хотя и рождало определённые сомнения (об этом чуть позже).

«Записки» №1 и №2, найденные в салоне автомашины Брайана Уэллса после его гибели. Первую записку (на двух листах) Брайна получил в момент встречи с бандитами, сразу после того, как на него нацепили взрывное устройство. Вторую – вытащил из-под камня, лежавшего подле указателя «Мс'Donalds». В этой записке содержалась информация о том, где будет находиться следующая записка с инструкцией по поводу дальнейших действий (т.н. «записка №3»).

Увидев в тексте «записки №3» указание места, где спрятана следующая часть головоломки, полицейские помчались туда.

Но там – проницательный читатель, наверняка, предскажет конечный результат! – полицейских ждало разочарование: никакой «записки №4» в указанно месте не оказалось. Другими словами, спасение жизни Брайана Уэллса не планировалось преступниками изначально. Кроме того, проведённый впоследствии хронометраж действий, которые надлежало выполнить Брайану Уэллсу, с очевидностью доказал, что даже при самом благоприятном стечении обстоятельств (отсутствие пробок на дорогах, быстрая, без всяких задержек выдача денег в банке и т.п.) он никак не успевал уложиться в отведённые ему 55 минут – а именно такой интервал времени выделил ему таинственный преступник [или преступники] на реализацию всех требований. Данный факт не нуждается в особых комментариях – Брайан Уэллс изначально был назначен в смертники.

Такова в общих чертах фабула событий, произошедших 28 августа 2003 г. в г. Эри, штат Пенсильвания.

Прямо скажем, произошедшее оставило массу противоречивых вопросов, связанных как с действиями правоохранительных органов, так и самого Брайна Уэллса. Кратко суммируем сейчас основные «непонятки», нелогичности и нестыковки, поскольку к ним в дальнейшем нам придётся возвращаться не раз.

«Записку №3» Брайан Уэллс отыскать не успел – её нашли полицейские уже после его гибели.

По действиям представителей правоохранительных органов:

– От момента задержания Брайана Уэллса первым нарядом (полицейскими Стаффордом и Вейбелем) до взрыва бомбы прошло 46 минут. Это время известно точно из хронометража видеозаписей, которые вели операторы компании WSEE-TV с трёх разных точек (т.е. результат подтверждается независимо тремя видеозаписями!). Однако журналистам практически сразу было запрещено делать какие-либо комментарии по этому делу, а сами оригиналы видеозаписей были изъяты ФБР. К огромному удивлению журналистов и родственников Уэллса через несколько месяцев представители правоохранительных органов стали утверждать, будто между задержанием Уэллса и моментом взрыва прошло всего-то 15—20 минут! Когда возмущённые журналисты принялись поправлять представителей полиции, те несколько «уточнили» данную деталь и нехотя признали, что на самом деле интервал времени между задержанием и взрывом был «несколько больше» и составлял 20—25 мин. Эта точка зрения стала официальной, её впоследствии озвучивали и представители ФБР, и Прокуратуры. Однако указанная цифра, как достоверно известно, действительности не соответствует. Почему правоохранительные органы пошли на явную и даже наглую ложь, несмотря на то, что большое число свидетелей были готовы подтвердить их неправоту?

– Почему долго не приезжала команда разминирования? Сапёры прибыли за 14 минут до взрыва и ничем помочь Уэллсу не смогли, в том числе и по причине нехватки времени. Данное обстоятельство рождает вполне логичный вопрос – почему группа быстрого реагирования, в состав которой входит и группа разминирования, вместо положенных ей по нормативам 5—7 минут «реакции на вызов», добиралась до нужного места аж 32 минуты?

– Почему специальный агент ФБР Джеральд Кларк, являвшийся старшим по званию среди всех прочих представителей правоохранительного сообщества и имевший немалый опыт расследования банковских ограблений, не вступил в переговоры с ещё живым Брайаном Уэллсом, а потратил драгоценное время на телефонные звонки неизвестным лицам?

– Почему первая пара патрульных самоустранилась от допроса задержанного, хотя такой допрос являлся их прямой обязанностью, особенно в случае совершения преступления общественно опасным способом (т.е. с использованием или угрозой использования взрывного устройства)? Эти патрульные проявили непрофессионализм или малодушие? Если «да», то почему впоследствии они не были наказаны за своё преступное бездействие? Но если патрульные Стаффорд и Вейбель всё же провели первый допрос задержанного – а скорее всего, так оно и было, – то почему этот факт замалчивается в официальных документах?

– Почему вторая пара патрульных – Шимански и Доуди – в процессе довольно продолжительного общения с Уэллсом не выяснила многие принципиально важные вопросы, связанные с обстоятельством нападения неизвестных преступников на Брайана, а именно – их численность, описание внешнего вида, наличие особых примет, имена или клички, которые преступники использовали при обращении друг к другу, описание автомашины, на которой подъехали преступники к месту встречи, оружие, имевшееся в их распоряжении и т.п.? Почему вместо конкретного разговора по деталям преступления полицейские пустились в малосодержательную беседу по вопросам, имевшим весьма опосредованное отношение к происходившему, как-то – о работе Уэллса, его строгом начальнике, о беспокойной сестре и т.п.?

При анализе действий Брайана Уэллса вызывали вопросы следующие очевидные противоречия или, выражаясь мягче, неясные моменты:

– Почему Уэллс поверил обещанию преступников оставить его в живых и сообщить порядок деактивации бомбы после выполнения всех их требований? Ведь очевидно, что преступникам не нужен был живой свидетель, видевший их лица, слышавший их голоса и потому способный опознать! Неужели Уэллс оказался до такой степени наивен, что